В поисках Цацы (Часть 75)

— Вот медведь! Теперь будешь собирать все? Иди к черту! — закричал Валера, поднимая табуретку. «Вот принесла нелегкая!» — с раздражением подумал он.

— Можно, мы пойдем из кухни в комнату? Там чуть попросторнее и хотя бы не заставлено все ненужными вещами, — отчаянно попросил Толик, на ходу размахивая длинными руками, цепляющими по дороге что ни попадя.

В комнате, осторожно обходя разбросанные по полу картины, Толик пробрался к окну и взахлеб начал рассказывать:

— Ну послушай же меня! По диагонали на всем большом полотне я хочу изобразить грунтовую дорогу в парке, на

— Вот медведь! Теперь будешь собирать все? Иди к черту! — закричал Валера, поднимая табуретку. «Вот принесла нелегкая!» — с раздражением подумал он.

— Можно, мы пойдем из кухни в комнату? Там чуть попросторнее и хотя бы не заставлено все ненужными вещами, — отчаянно попросил Толик, на ходу размахивая длинными руками, цепляющими по дороге что ни попадя.

В комнате, осторожно обходя разбросанные по полу картины, Толик пробрался к окну и взахлеб начал рассказывать:

— Ну послушай же меня! По диагонали на всем большом полотне я хочу изобразить грунтовую дорогу в парке, на которую только что выпал снег, и немного растаял, и смешался с опавшей листвой. Посередине дороги снег — небольшими бугорками. Будто сахарный песок рассыпан. На нем четко и резко рельефно выделяются всевозможных коричневых и серых оттенков уцелевшие отдельные резные листья. По краям дороги — смесь черно-коричневой перепревшей листвы с землей. А в центре композиции — самое главное — мотылек. Картину можно поместить в прозрачную толстую рамку, будто ледяную…

Расположившись в кресле, Валера слушал Толика рассеянно. Он в который раз недовольно оглядывал свои работы на полу: «Мазня, ужасная мазня! Бездарь!» — крутилось навязчиво у него в голове.

Затем, рассеянно взглянув на Толика, важно спросил:

— А в чем же смысл? И кого может привлечь это серо-коричневое нечто?

— А вот сейчас объясню! — ответил Толик. Он сам, будто мотылек, нескладно хлопая руками, как крыльями, с жаром продолжил: — Сегодня я как всегда бежал через парк на шахматную секцию именно по такой дороге и, конечно, ее не видел, потому что думал о своем или смотрел по сторонам: вдруг замечу уже полинявшую серенькую белочку на дереве сквозь редкую желтую листву или дятла с красной головкой, он часто там постукивает. Но я случайно взглянул под ноги и заметил, что на почти заснеженной дороге что-то шевелится. Мне пришлось даже присесть, чтобы лучше разглядеть. Это оказался… крошечный мотылек с белесыми пыльными крылышками чуть светлее, чем прелые листья вокруг. Он медленно, нет, для него очень даже быстро, перебирал своими высокими тонкими лапками и передвигался наискосок по дороге. С неба неслышно и медленно падал крупинками сухой снег, дул ветер, холодно. Первое ноября. А этот бесстрашный, безумный мотылек решился в такую пору преодолеть огромную для него дорогу.

Зачем? Он все равно замерзнет. Мог бы спокойно остаться у себя в мягких прелых листьях, зарыться в них и тихо уснуть. Но мотылек ринулся в неизвестное. Он упорно продвигался по холодной скользкой дороге.

Сегодня воскресенье, и на этом пути его подстерегали опасности. В парке было довольно много гуляющих для такого ненастного дня. Вот прошла огромная породистая рыжая собака с хмурыми хозяевами, которые с удивлением посмотрели на меня: «Что он там ищет на дороге?»

Да этого мотылька можно раздавить в любую минуту. Но смерть под мохнатой собачьей лапой или под подошвой прохожего его миновала. Мотылек смог преодолеть больше половины пути.