Тринадцатая часть (Рашен Баб)

Поражали горбатые деревянные тротуары, обилие вездеходов и мотоциклов местной дорожной полиции, хотя другие автомобили, преодолевающие грязевые богатства здешних стрит, попадались исключительно редко и почему-то ездили, как в Европе, с включенными фарами. Бонду объяснили, что такое мудрое предписание для сибирских просторов пришло из Москвы.

В аэропорту, состоявшем из шеста с полосатым мешком для указания направления ветра, служебной избы и грунтовой взлетно-посадочной полосы, на которую приземлился самолет по внешнему виду напоминавший стрекозу, английского гостя встречал сам глава местной администрации. Вместе с ним была учительница английского языка, которая оказалась лишней – мистер Бонд владел русским языком. Глава администрации наверняка мечтал попасть

Поражали горбатые деревянные тротуары, обилие вездеходов и мотоциклов местной дорожной полиции, хотя другие автомобили, преодолевающие грязевые богатства здешних стрит, попадались исключительно редко и почему-то ездили, как в Европе, с включенными фарами. Бонду объяснили, что такое мудрое предписание для сибирских просторов пришло из Москвы.

В аэропорту, состоявшем из шеста с полосатым мешком для указания направления ветра, служебной избы и грунтовой взлетно-посадочной полосы, на которую приземлился самолет по внешнему виду напоминавший стрекозу, английского гостя встречал сам глава местной администрации. Вместе с ним была учительница английского языка, которая оказалась лишней – мистер Бонд владел русским языком. Глава администрации наверняка мечтал попасть на страницы мировой прессы, поскольку мистер Бонд немедленно был доставлен в гостевой дом, где ему представили главу местного парламента, прокурора, начальника милиции в звании подполковника, редактора местной газеты, еще нескольких начальников и бизнесменов, среди которых не мог не быть глава здешней ФСБ. Угощали водкой и настоящими виски «Old friend», красной и черной икрой, пельменями и грибами, балыками и шашлыками, и это продолжалось до позднего вечера. В магнитофоне пришлось менять несколько раз кассеты, чтобы записать болтовню хозяев. Время от времени мистер Бонд вспоминал о своем журналистском прикрытии и брался за фотокамеру. Хозяева явно были разочарованы тем, что гостя интересует какая-то нынешняя фрау Вольф, в девичестве Валентина Сыромятникова из деревни Чаговки, отстоящей от районного центра примерно в ста пятидесяти километрах, поэтому пытались соблазнить его рыбалкой или охотой на сохатого, хотя было лишь начало сентября, и охотничий сезон не начинался. Причем охотой с вертушки, то есть с вертолета – тут мистер Бонд даже икнул от изумления, но собрав свою железную волю в кулак, попросил доставить его на винтокрылой машине до Чаговки и пообещал после выполнения задания редакции поучаствовать в охоте и рыбалке.

Поутру Джеймс Бонд, памятуя о местной привычке начинать день с похмелки, честно выпил с остатками вчерашнего районного бомонда несколько рюмок водки, и напомнил собутыльникам о вертолете. Оказалось, что винтокрылая машина уже дожидалась, но удивило знаменитого шпиона ее величества другое – в вертолете был накрыт стол, и поэтому процесс опохмеления был продолжен в воздухе. Гость наотрез отказался от угощения, приглядывался к сопровождающим, определяя среди них работника ФСБ. Ему казалось, что он должен был не пить, но сопровождающие все глушили водку. Значит, все они из ФСБ, решил гость, поскольку без службы безопасности полет в Чаговку не мог обойтись. И еще он с тревогой поглядывал в сторону кабины летчиков, пытаясь определить, пьют они там или не пьют.

Наконец внизу показались две цепочки старых, почерневших от времени изб, расположенных на левом, высоком берегу речки Чаговки. На вертолетной площадке их встречали глава деревенской администрации, участковый милиционер и еще один человек, судя по одежде, явно городской, а потому и агент местной службы безопасности.