Третья часть (Новорусская история)

Новое приобретение он знал, как свои пять пальцев — по его заданию работники информационно-аналитического отдела службы безопасности привезли кучу видеофильмов о предприятии. На каждого мало-мальски заметного инженерно-технического работника было составлено подробнейшее досье с описанием не только служебного пути, но и деловых, дружеских и родственных связей, предпочтений и привычек, одолевающих личных и служебных проблем в настоящее время. Он не мог уехать, не продемонстрировав новым подчиненным степень своей осведомленности во всех делах.

Перед поездкой на предприятие велел позвонить на комбинат и собрать через полчаса руководящий состав вплоть до начальников цехов и ожидать прибытие нового владельца. И с удовлетворением представил, какая

Новое приобретение он знал, как свои пять пальцев — по его заданию работники информационно-аналитического отдела службы безопасности привезли кучу видеофильмов о предприятии. На каждого мало-мальски заметного инженерно-технического работника было составлено подробнейшее досье с описанием не только служебного пути, но и деловых, дружеских и родственных связей, предпочтений и привычек, одолевающих личных и служебных проблем в настоящее время. Он не мог уехать, не продемонстрировав новым подчиненным степень своей осведомленности во всех делах.

Перед поездкой на предприятие велел позвонить на комбинат и собрать через полчаса руководящий состав вплоть до начальников цехов и ожидать прибытие нового владельца. И с удовлетворением представил, какая паника овладела руководящими работниками. Ровно через тридцать минут после звонка его кортеж остановился перед административным зданием. Бульдозер почти взбежал по ступенькам крыльца, стремительно нырнул в распахнутые охранниками двери и остановился перед пожилым вохровцем, застывшем по стойке смирно.

— Здорово, Степаныч! – миллиардер протянул ему руку. – Как здоровье Ильиничны, кажется, она вышла из больницы? Пусть передаст врачам от моего имени, чтобы лечили, как следует. Иначе…

Остолбеневший вохровец, по лицу которого гуляли нездоровые приливы-отливы крови, схватился за руку гостя, и, пораженный его осведомленностью состоянием своих домашних дел, кланялся и благодарил, кланялся и благодарил… Он, разумеется, не знал, что такая заготовка Бульдозером была придумана давно, и предназначалась для такого вот Степаныча, у которого место было побойчей, чем у генерального директора. Естественно, он обязан был рассказывать всем, что господин Велимир Хлебодаров знает о нуждах простых тружениках комбината и заботится о них.

Инженерно-технических работников собрали в конференц-зале, и когда вошел новый хозяин, все почтительно встали. Генеральный директор комбината, с испариной, мгновенно выступившей на измученном заботами и болезнями лице, позволил себе сделать два шага вперед и дрогнувшим голосом начать:

— Дорогой Велемир Светозарьевич…

— Не Веле, а Вели, — мгновенно поправил Бульдозер и поморщился, он не любил ни свое имя, ни отчество, ни фамилию за их вычурность. Имя придумал ему отец, несостоявшийся стихотворец, в честь своего кумира Велимира Хлебникова, поскольку и фамилия Хлебодаров была почти как у председателя земного шара. Под влиянием отца Велимир также пробовал писать стихи, хотел учиться в Литинституте, но не прошел творческий конкурс и поступил на филологический факультет питерского университета. К этому надо добавить, что родился он в лагерной зоне, был сталинским ребенком — так называли детей, появившихся на свет Божий в дебрях Гулага. Родился в год смерти вождя-тирана, накануне освобождения родителей из зоны, но место рождения со временем стало для него как бы знаком качества для криминальных кругов. И не случайно еще в студентах он собирал материал для словаря зековского жаргона, практически написал диссертацию о нем, пока знакомые покровители из криминальных кругов посоветовали заниматься не глупостями, а делом, ковать бабло пока Горбачев…

Поморщившись, Бульдозер прекратил, подняв руку, славословия.