Традиционное консервативное сознание на уровне внешнего эмоционального настроя

Оно глубоко пронизано ощущением какой — то онтологической катастрофы, разорванности привычных и проверенных вековым опытом человеческих связей и нравствен­ных норм. Причем корни ощущаемой катастрофы усматривают­ся в самой человеческой природе, лишившейся традиционных сдерживающих механизмов морали и религии и прорвавшейся в «злом» порыве «наружу». В этом смысле консерватизм неред­ко называют «политической секуляризацией доктрины перво­родного греха» . В то же время идея злой человеческой природы наполняет­ся в консерватизме вполне определенным антидемократическим содержанием. Как писал еще один из первых консервативных критиков французской буржуазной революции, эстетик и поли­тик Э. Берк: «История по большей части слагается из несчас­тий, которые обусловлены гордыней, честолюбием, жадностью, мстительностью, похотливостью, соблазнами, лицемерием и дру­гими беспорядочными вожделениями, которым подвержены массы». Эта черта традиционного консервативного сознания сохранилась и по сей день, на что обращает внимание амери­канский социолог Ирвин Горовиц: «Изощренная моралистичес­кая артиллерия нового консерватизма имеет вполне светскую цель — защиту стабильности общества, основанного на принци­пах частной собственности» *.Охранительные в политическом отношении функции выпол­няет и принижение способностей человеческого разума, выте­кающее из свойственного традиционным консерваторам рели­гиозного абсолютизма, согласно которому индивидуальному разуму не отводится роль даже «служанки богословия». Харак­терной чертой традиционного консервативного сознания явля­ется также требование безоговорочного подчинения нормам религиозной морали, воплощающим «мудрость прошлых поко­лений», что и вменяется в обязанность воспитателям подра­стающего поколения, а также ведущим деятелям культуры и искусства.