Сеговии Доминго Гундисальво

В это время на испанской земле здравствуют и трудятся такие выдающиеся еврейские и арабские мыслители как Авраам бен Дауд га-Леви (1110-1180?), автор «Хазар» Иегуда га-Леви (1085-1143), Ибн-Баджа (Авемпас, ок. 1070-1138), Ибн-Туфайл (Абубацер, ок. 1110-1185), Ибн-Рушд (Аверроэс, 1126-1198), знавшие греческую античность благодаря связям с сирийскими христианами.

Действительным организатором

В это время на испанской земле здравствуют и трудятся такие выдающиеся еврейские и арабские мыслители как Авраам бен Дауд га-Леви (1110-1180?), автор «Хазар» Иегуда га-Леви (1085-1143), Ибн-Баджа (Авемпас, ок. 1070-1138), Ибн-Туфайл (Абубацер, ок. 1110-1185), Ибн-Рушд (Аверроэс, 1126-1198), знавшие греческую античность благодаря связям с сирийскими христианами.

Действительным организатором и руководителем или, скорее вдохновителем переводческой работы коллегии называют архидиакона из Сеговии Доминго Гундисальво (Гундиссалино, а в транскрипции на кастильском романсе Гонсало или Гонсалес, ум. после 1181 г.), внесшего наибольший вклад в достижения коллегии. Его ближайшим сотрудником становится Хуан Севильский (Гиспанус или Гиспаленсис, годы жизни неизв.), он же крещеный еврей (мосараб) Хуан Авендеат или Авендеар, математик, прежде бывший раввином, личность легендарная, о чем свидетельствует список имен, кроме названных, под которым он был известен исследователям испанского средневековья: Хуан бен Давид (Давуд), Давид Иудей, Ибн-Дауд, Хуан де Луна. С него некоторые исследователи ведут начало собственно Толедской школы. Один из них, Мануэль Алонсо рисует образ Хуана Севильского как прекрасного организатора, не обремененного, однако, значительными творческими способностями, но, что особенно существенно, прекрасно разбиравшегося в арабской литературе. Он начинал как самостоятельный ее переводчик на кастильский романсе.

Здесь необходимо сделать важное отступление, призванное помочь реально оценить особенности переводческой деятельности в этот период на территории Испании. Известно, что в Средние века латынь, ставшая универсальным языком наук и философии, занимает ведущие позиции по сравнению с живыми западноевропейскими языками во внутрицерковном и внутрифеодальном обиходе, а также в сфере права и образования. Ученая и вульгарная латынь пребывают в длительном противостоянии вплоть до XI века, когда на основе последней складывается группа романских языков, а первая упрочивает свои позиции как хранительница книжной мудрости и в Высоком средневековье используется при дворе монархов для официальной редакции документов. Что касается романских языков или романсе, то и классическая средневековая раздробленность государств и народов, затрудненность коммуникаций между ними, тяготение властителей к автаркии, и обратные тенденции – возрождение городов, усиление в культуре светских элементов, тяготение государств к политической независимости и формирование «национальных идей» одинаково действуют в направлении упрочения позиций национальных языков.