Родной народ

Арсен на основе своей произвольной посылки обвиняет драматурга в национализме. Между тем остается неясным, почему желание предостеречь молодежь от тлетворного влияния лакейской морали есть национализм? Трудно представить себе и такого интернационалиста, который бы желал, чтобы его родной народ покидал отчизну и рассеивался по белому свету. Думается, что и Арсен никогда этого не желал. А вот Коста Хетагуров с глубокой скорью говорил о том, что «Мы раскололись, не знаем отчизны, Скот разгоняет так бешеный зверь».

Желание видеть родной народ живущим на его исторической родине не есть националистическое чувство, тем более в сердце представителя малочисленного народа, который в начальный период наступления капитализма вынужден был массами покидать родной край, в поисках лучшей доли скитаться по всему миру от Аляски и Харбина до арабского Востока и Западной Европы.

Однако дело в том, что Бритаев реалист пятого класса не был подготовлен к постановке, а не только к решению такого вопроса. Ни богатого жизненного опыта, ни социальноисторических раздумий над судьбой родного народа, порождающих Такое желание и такое чувство, не было у Бритаева. Такие раздумья пришли к драматургу позднее, но тогда он решал национальный вопрос совершенно в другом плане.

В перечне обвинений по адресу «Уараседзау» есть еще один пункт: Бритаев в образе Микиты высмеивает русский народ. И в нем следует разобраться. Обвинение это основано на произвольном вульгарном толковании образа Микиты, но поскольку оно существует, надо рассмотреть объективное содержание образа и его роль в решении конфликта между Муссой и патриархальной средой простых горцев.