Предложенная «новыми» консерваторами программа мораль­ного «возрождения» современного капитализма

И преодоления его «культурных противоречий», в процессе которого важные социальные функции отводятся искусству, фактически направ­лена на то, чтобы повернуть вспять общественное, культурное, художественное развитие современного мира, ликвидировать и подорвать демократические тенденции. Очевидно, что перед на­ми одновременно и реакционная и явно утопическая програм­ма. В этой связи можно согласиться с уже упоминавшимся нами М. Дикстейном в том, что «трудно представить себе возвраще­ние к морализму и лицемерию, предшествовавшим 60-м годам»  Сколь ни серьезны просчеты и уязвимые места леворади­кального протеста западной молодежи и интеллигенции, он впи­сал новую страницу в историю борьбы демократических сил против господства капитала. Поэтому было бы неверным счи­тать идеалы контркультуры лишь неосуществимой иллюзией молодежного протеста прошлого десятилетия — они вошли в по­литическую и общественную жизнь западного мира, в его куль­туру и искусство, о них продолжают говорить как их сторонни­ки, так и противники. Как мы сможем убедиться в этом ниже, сама динамика современного художественного процесса на За­паде опровергает умозрительные идеологические схемы «новых» консерваторов. В предшествующих главах взгляды на роль искусства в об­щественной жизни, характерные для контркультуры и «нового» консерватизма, рассматривались в теоретическом аспекте. По­этому мы и обращались к концепциям, одновременно типичным, распространенным и внутри себя обоснованным (хотя и не ли­шенным противоречий). Воззрения и Г. Маркузе и Д. Белла специфичны еще и тем, что они позволили проанализировать изучаемые тенденции в общем контексте развития общественно — политической мысли в 60—70-е годы.