По убеждению самого Аристотеля

Но так как, по убеждению самого Аристотеля, физик должен дойти до всеобщих принципов, нам следует отыскивать нечто внешнее и верховное материи и форме, нечто, что не принадлежит роду сложных вещей, а предстоит всякому соединению и существует само по себе наипростейшим образом».

Таковы Идеи, которые Фокс Морсильо, интерпретировавший

Но так как, по убеждению самого Аристотеля, физик должен дойти до всеобщих принципов, нам следует отыскивать нечто внешнее и верховное материи и форме, нечто, что не принадлежит роду сложных вещей, а предстоит всякому соединению и существует само по себе наипростейшим образом».

Таковы Идеи, которые Фокс Морсильо, интерпретировавший мышление Платона в духе Св. Августина и теологов, полагает пребывающими в божественном понимании, хотя в этом пункте во всех диалогах ученика Сократа встречаются большие неясности и противоречия.

Мы не собираемся следовать за Фоксом Морсильо во всех изобретательных подробностях указанногого согласования. Для этого пришлось бы изложить целиком его книгу, в которой он в одних случаях очищает и объясняет Аристотеля с помощью Платона, а в других Платона с помощью Аристотеля, всегда выделяя у обоих то, что он полагает противоречащим (христианской) догматике, например, положения о вечности мира, о личности Бога, о переселении душ и о воспоминании. Таким образом он во всех частях завершает программу христианской свободы, которую он сформулировал в принципе и которая, в ее основе, является началом всей испанской науки XVI века, очень хорошо согласованной с Богом и церковью, как восстающей против любого другого ярма (для) философского и человеческого авторитета.

Идеологические теории Фокса Морсильо главным образом содержатся в двух трудах: в «De demonstratione, ejusque necessitate ac vi» и в “De usu et exercitatione Dialecticae”, опубликованных в 1556 году. Как ревностный платоник, он дополняет их врожденными идеями, которые именует естественными понятиями души; но в этом месте его страсть все гармонизировать приводит его к желанию включить в состав этого учения перипатетический афоризм, приписываемый Стратону из Лампсаки, который преувеличивал сенсуалистические следствия из некоторых идей Аристотеля, своего учителя: Nihil est in intellectu quod prius non fuerit in sensu. «Это следует понимать, (говорит тончайший Фокс Морсильо, задолго предвосхищая Лейбница) в том смысле, что наше врожденное понятие воздействует на вещи, воспринятые чувствами. Ничего, таким образом, нет в понимании, чего прежде не было в чувствах, исключая естественные понятия самого понимания.

Если бы мы не обладали (добавляет он) более прочным и несомненным познанием, в отличие от того, которое следует из чувств, то мы не могли бы сформулировать ни одного суждения, так как чувства только воспринимают формы вещей, но не различают их. Необходимо, чтобы в нашем понимании были бы определенные идеи или понятия вещей, впечатанные самой природой, поскольку если бы душа не использовала такой инструмент для понимания, то воспринимал бы и понимал ум, но только формы вещей, а не сами вещи; мы же наблюдаем, что все обстоит как раз наоборот».