Корвалан по имени Кристина

В 1977 году был построен элитный писательский дом в Безбожном, а ныне Протопоповском, переулке. Получил здесь новую квартиру и поэт Валентин Сорокин. С большим трудом достал импортный кухонный гарнитур и завез в новую квартиру. Но полностью переехать не успел.

Дальнейшие события разворачивались следующим образом. В Москве зарегистрировали брак Сергей Каузов, работник «Совфрахта», и одна из богатейших женщин мира, дочь покойного Аристотеля Онасиса, Кристина. Она пожелала иметь в Москве собственные апартаменты. Молодожены обратились с просьбой об этом к городским властям. Чиновники предложили вариант: рядом с квартирой Сорокина пустует двухкомнатная, и если поэту предложить другую квартиру, то Каузовым-Онасисам можно будет

В 1977 году был построен элитный писательский дом в Безбожном, а ныне Протопоповском, переулке. Получил здесь новую квартиру и поэт Валентин Сорокин. С большим трудом достал импортный кухонный гарнитур и завез в новую квартиру. Но полностью переехать не успел.

Дальнейшие события разворачивались следующим образом. В Москве зарегистрировали брак Сергей Каузов, работник «Совфрахта», и одна из богатейших женщин мира, дочь покойного Аристотеля Онасиса, Кристина. Она пожелала иметь в Москве собственные апартаменты. Молодожены обратились с просьбой об этом к городским властям. Чиновники предложили вариант: рядом с квартирой Сорокина пустует двухкомнатная, и если поэту предложить другую квартиру, то Каузовым-Онасисам можно будет выделить объединенную пятикомнатную квартиру.

Однако Валентин Сорокин не соглашался на переезд в другой дом. Ему намекали, что квартира необходима генеральному секретарю компартии Чили Луису Корвалану, но поэт стоял на своем. Чтобы окончательно решить вопрос, Кристина в одном из кабинетов Моссовета молча сняла с себя серьги, колье и кольца с бриллиантами и положила перед чиновником. Вопрос был решен моментально, и гарнитур Сорокина был выброшен из квартиры. Поэт негодовал, писал письма на самый верх, но в данном случае капитализм победил и изящную словесность, и моральный кодекс строителей коммунизма.

Сорокин вынужден был въехать в другую квартиру. Луис Корвалан, кстати, получил жилье в доме напротив.