Индивиды являются функциями

Индивиды являются функциями или частями предварительного социального целого, которое оказывает на них давление; но, учитывая то, что принуждение не является тотальным, что же в человеческом существе позволяет обществу оказывать на него давление, придавая ему облик? Потому что одного принуждения недостаточно: если оказывается давление на животных, то это не производит

Индивиды являются функциями или частями предварительного социального целого, которое оказывает на них давление; но, учитывая то, что принуждение не является тотальным, что же в человеческом существе позволяет обществу оказывать на него давление, придавая ему облик? Потому что одного принуждения недостаточно: если оказывается давление на животных, то это не производит человеческого общества. Принуждение должно обладать формальным характером, который делает из него человеческое принуждение, для того, чтобы стало возможным человеческое общество.

Все эти ответы исходят от уже конституированного в качестве субстантивной реальности человеческого существа, на которую потом накладывается связь и общество (в случае социологизма, общество рассматривается как субстантивная реальность, но это методологическая абстракция). И именно в этом состоит вопрос: социальное должно находиться уже с самого начала в самой конституции человеческого индивида. Этот приоритет других в очертании индивидуального бытия является соотнесенностью со всеми остальными:

«Прежде чем существовать с другими, другие уже вторглись в мою жизнь. Это неизбежный и радикальный факт. Речь идет не просто о предпочтениях: ребенок обнаруживает, что все остальные вмешиваются в его жизнь…Я принимаю себя в силу утверждения как некоторой констатации факта, что все мы, люди,. являемся соотнесенными со всеми остальными, и именно все остальные люди являются теми, кто в той или другой форме вмешиваются и входят в мою жизнь. Из этого необходимо исходить». (HRS, 234).

Эта первоначальная соотнесенность человеческого индивида со всеми остальными вытекает из его прирожденной потребности, из его явной нужды в помощи, которая может придти только от всех остальных и без которой человеческая жизнеспособность индивида невозможна.

Но эта помощь, которая в некотором смысле требуется для всякого проекта жизнеспособности животного, дается в человеческом существе совершенно в своеобразной форме: все другие не просто находятся, покровительствуя, в ожидании того, когда человек сможет оценить себя сам (когда он произведет полное «восстановление» своих инстинктов); а придают очертание жизни человеческого индивида, то есть, сохраняют присущую человеку открытость и необусловленность (негативной стороной которой является бедность инстинктами) посредством закрытости, которая придает человеческий смысл этой неспециализированности:

«На ребенка воздействует все: вещи доставляют ему боль, наслаждение, удовлетворение, беспокойство.