Идейно-художественные поиски

Однако идейно-художественные поиски большого художника никогда не кончаются начальным периодом кое восхождение, конечно, не бывает прямолинейным. Идейно-художественные поиски Хетагурова тоже не кончились петербургским периодом. Когда летом 1885 года он вернулся на родину, перед ним открылась страшная картина народной нищеты, забитости, военно-чиновничьего и алдарского произвола в родном краю. Перед лицом неизбывных страданий народа молодому поэту его юношеское прошлое казалось сном, в котором провел свои годы «в пыли научных мелочей», «людей и жизнь не зная». Его неотступно преследовал мучительный вопрос: что делать? В условиях общественно-культурной жизни Осетии того времени Хетагурову почти невозможно было найти достойного применения своим силам. Недаром он в одном стихотворении 1889 года так горько жаловался: Не могу отыскать себе дела! Беспокойная мысль и деятельная натура поэта жаждали непосредственного вмешательства в судьбу народа практического действия, а он вынужден был жить подобно закованному в цепи богатырю. Труженик-поденщик, создающий декорации к спектаклям провинциальной труппы и расписывающий стены местных церквей («мажущий богов», по выражению самого Коста); живописец, создающий замечательные полотна, но не имеющий покупателя; поэт пишущий на осетинском языке исключительные по глубине замысла и мастерству исполнения произведения без надежды увидеть их когда-либо опубликованными; общественный деятель, принимающий участие в мелких просветительных вечерах и спектаклях с благотворительной целью; изгнанник, вынужденный скитаться по дебрям Карачая в поисках работы, чтобы иметь кусок хлеба на пропитание, — такова краткая характеристика жизни Коста Хетагурова с 1885 года по март 1893 года, т. е. до той поры, когда он стал сотрудником ставропольской газеты «Северный Кавказ».