Герменевтики подозрения

С этим связана и еще одна необычная деталь шопенгауэровской философии ее тотальный пессимизм, столь, как ни странно, редкий в истории философской мысли. Резкая обращенность против положительных ценностей бытия, жизни, воли. А также начало своеобразной «герменевтики подозрения», в рациональном видящей иррациональные основания, в полезном вредные, в хорошем дурные. Это та линия, которая ведет к генеалогии и критике ценностей, произведенной Ницше, а после к Фрейду, к структурализму и т. д. И притом этот пессимизм высказывается человеком явно жизнелюбивым, а также склонным к восхищению перед природой, перед искусством, перед мыслью, даже перед моралью, перед проявлениями любви, сострадания, самоотречения, также человеком, если не в жизни, то, по крайней мере, в книгах спокойным и умиротворенным, в некоторой мере даже моралистом, «мудрецом» в классическом смысле (о чем говорят его знаменитые «Афоризмы житейской мудрости»).

Это пессимизм метафизический, составляющий ядро в высшей степени оригинальной, неожиданной системы, являющейся, однако, результатом имплицитного развития европейской философской традиции. Шопенгауэр не создает новой мыслительной схемы, выходящей за рамки предшествующей идеалистической традиции, но он создает радикально новую терминологию терминологию иррационального влечения, тайной мотивации, индивидуального страдания, бессмысленной и вечной смены явлений. Эта терминология оказала значительное влияние на последующую мысль, отнюдь не только в пределах философии.