Где же находится связка?

Где же находится связка? – спрашивает философ. И как же может одна и та же познавательная способность сравнивать субъект и предикат, если ей не доступно содержание обоих понятий? Поскольку же сравнение происходит и суждение («Это есть то-то») выстраивается в формальном порядке, остается сделать вывод, что разум должен познавать каждый

Где же находится связка? – спрашивает философ. И как же может одна и та же познавательная способность сравнивать субъект и предикат, если ей не доступно содержание обоих понятий? Поскольку же сравнение происходит и суждение («Это есть то-то») выстраивается в формальном порядке, остается сделать вывод, что разум должен познавать каждый из терминов по отдельности.

Итак, заметим: единичное (например, «fac hoc» – «это лицо») оказывается предметом разума; аргументы, подтверждающие такую мысль, относятся не только к сферам логики и метафизики, но и к области религии. Суарес напоминает, что к единичным и материальным предметам принадлежат такие объекты, само предположение о невозможности интеллектуального познания которых выглядит кощунственно, например «Пресвятая дева Мария». По ходу дела философ обращает внимание читателя на разумный характер религиозной веры: fides virtus est intellectus.

Каким же образом разумная душа «схватывает» единичное материальное сущее «в понятии»? Здесь Суарес вступает в противоречие с мнением Фомы. Аквинат, как известно, полагает, что познание индивидуального достигается разумом после познания универсальной природы, причем посредством образов, полученных в акте воображения (ad phantasma). Суарес же задается вопросом о том, как познается единичное через возвращение к актам фантазии, и посредством какого вида это происходит. Поскольку, развивает он свою мысль, либо это познание осуществляется в акте фантазии (и тогда, по сути дела, объектом познания должен стать сам этот акт фантазии), либо через какой-либо вид. Первое невозможно, поскольку в этом случае наш разум утратил бы «основание в реальности». Иными словами, познание без связи между актами фантазии и внешними для души предметами, вызывающими эти акты, означало бы редукцию познания к саморефлексии. Более того, приводит Суарес аргумент другого рода, многие вещи мы познаем, вообще не используя акты фантазии, поэтому воображение не должно занимать несвойственного ему ключевого места в описании познавательного процесса, да и само это описание, сделанное Фомой, нуждается в существенном уточнении.

Завершая обсуждение этой темы, Суарес делает заключение о том, что единичное познается посредством собственного вида, который представляет разуму индивидуальные свойства вещи (per propriam speciem repraesentantem conditiones individuantes rei).

IX.

С универсальным дело обстоит иначе. Оно познается с помощью понятия, отвлеченного от единичных вещей. Этот вывод вытекает из опыта.