Фрай Алонсо

Фрай Алонсо указывал на «великую праздность» иллюминатов. «Многие из них переставали заниматься общественными делами и проводили все дни в созерцании…»24 Некая иллюминатка пребывала в таком блаженном состоянии, что каждый день видела Иисуса Христа. Однажды она узрела младенца Иисуса, лежащего в яслях, другой раз Господа на кресте, третий раз, Христа,

Фрай Алонсо указывал на «великую праздность» иллюминатов. «Многие из них переставали заниматься общественными делами и проводили все дни в созерцании…»24 Некая иллюминатка пребывала в таком блаженном состоянии, что каждый день видела Иисуса Христа. Однажды она узрела младенца Иисуса, лежащего в яслях, другой раз Господа на кресте, третий раз, Христа, привязанного к колонне и все это так ясно и отчетливо «как будто телесными очами». В состоянии экстаза она видела Господа во славе и слышала божественную музыку. В один из дней, когда А. Де ла Фуэнте находился в храме и беседовал с нею, она «помутилась в разуме и упала без чувств. Я пытался ее поднять, но она не приходила в себя, как если бы она была из камня. И когда прошел экстаз и она пришла в себя, как человек, которого пробудили от глубокого сна, и сказала мне, что видела великолепие небес…»25 Он отмечал также, что даже ученые теологи не знали, от Бога или Дьявола происходили подобные видения и «имели высокое мнение о святости этих людей». Большинство священников, покровительствующих ереси, принадлежали к новым христианам, происходили из «конверсос». Фрай Алонсо указывал в «Мемориале», что в Сафре из семидесяти священников шестьдесят были евреями26. Он обвинял также францисканцев из монастыря де Ла Лапы из окрестностей Сафры в том, что они являлись «друзьями иллюминатов».

Прямую вину за возрождение и распространение ереси «озаренных» Алонсо де ла Фуэнте возлагал на святого Хуана де Авилу, «Апостола Андалусии», под влиянием проповедей которого в Эстремадуре появилось огромное число блаженных27. Доминиканец находил «ростки коварной ереси» и в сочинениях ученика де Авилы, фрая Луиса де Гранады, выдающегося проповедника и религиозного писателя. Произведения последнего имели широкое хождение в Эстремадуре и были со страстью читаемы в той экзальтированной среде. В распространении ереси были повинны, по мнению фрая Алонсо, и «театинцы или иезуиты».28 Он рассматривал «Духовные упражнения» Игнасио де Лойолы как руководство по магии. Алонсо де ла Фуэнте обвинял в потворстве иллюминатам даже епископов Бадахоса, дона Кристобаля де Сандоваля и Рохаса и дона Хуана де Риберу, будущего архиепископа Валенсии. О последнем он писал, что «хотя вначале он показал себя противником иллюминатов, за очень короткое время они обратили его в свою веру и сделали его столь послушным, что он, доверяя вышеупомянутым алюмбрадос, вверил им все управление в своих церквях и оказывал им те же милости, что и дон Кристобаль де Рохас… Особенно, самых просветленных (иллюминаток), которые пребывали в экстазах и испытывали (физическую боль) от язв Христа, приходил расспрашивать (об их видениях) и признавая их экстазы и видения, восхвалял их и преподносил особые дары»29. А.де ла Фуэнте имел некоторые основания для своих обвинений. В ту эпоху, стремясь к преобразованию религиозной жизни, многие теологи отходили от общепринятого, поддерживали поиски в области «внутренней религиозности», индивидуальные искания, опиравшиеся на личное откровение. Кроме того, духовная доктрина Хуана де Авилы, Луиса де Гранады и их последователей включала такие положения как предпочтение мысленной молитвы словесной, медитации над Страстями Христовыми, часто выражавшиеся в виде сильных эмоций и слез и т. п.