Это обращение

Это обращение является более поздней вставкой в основной текст и поэтому наводит на мысль, что оно было написано тогда, когда автор для себя уже решил мучившие Владимира вопросы. Вот что противопоставляет автор решению героя: Борис! Борис! К чему поспешность роковая? Ужель забыл ты, что «Борись!» — Всегда и всюду наш девиз. Кто с ним, тот горе презирает, Вперед по жизненным путям Он гордо, смело с ним шагает, И если только умирает, То без проклятья прошлым дням! , А ты? Ты, руки умывая, И жизнь и смерть так презирая, Пред светом можешь лн сказать, Что ты познал и жизнь и свет; Что ты не взглянешь уж назад, И что святого в мире нет? Наметилась принципиальная разница в позициях автора и героя. Есть в мире нечто такое (святое), во имя чего стоит бороться и умереть бойцом, — убеждает автор. Я проклинаю себя и весь «род людской», лучше умереть, чем жить в этом мире лжи и рабского пресмыкательства, — решает герой. Автор и герой в неприятии существующей действительности сходятся, в оценке людей и жизни во многом расходятся, а в определении перспективы — на совсем разных позициях. Возможно, что здесь мы имеем дело с внутренним спором автора с собственными заблуждениями, уже изжитыми ко времени написания поэмы. В этом убеждает не только прямая полемика автора с героем в приведенной вставке, но и двойная мотивировка отказа Владимира (Бориса) от решения покончить с собой. В первом варианте Владимир отказывается от мысли о самоубийстве под влиянием «дальнего колокольного звона», звуки которого в нем родили «мысли дивные» о возвращении вновь к вере в бога: Он долго, долго так молился, Дни прошлой жизни проклинал.