Это мы уже видели

Это мы уже видели в драматической по форме, трагической по содержанию поэме «Чердак». С этим же будем иметь дело в поэме «Фатима», являющейся как бы трагедийной трактовкой проблематики «Дуни». Когда же поэт изображает поверхностные связи и отношения между мелкими людьми, то естественно, что под его пером разрыв этих связей, цели и стремления этих людей выступают смешными, комическими. Именно такую картину мы видим в «Дуне». В комедии «Дуня» смешное выявляется преимущественно в контрасте между словами и делами, между целями и реальными достижениями персонажей. При внимательном чтении пьесы это положение настолько очевидно, что вряд ли нуждается в иллюстрациях. Вот Сомов. В первом же явлении в разговоре с приказчиков Гурчиным сам признается, что говорит он одно, а делать надо другое — то, что барыня. прикажет: «В законе, сказано: жена да боится мужа, потому он глава, а на деле выходит» Во втором явлении вновь признание: «На образованной задумал жениться ради дочки Она и пошла командовать». В девятом явлении жена заставляет его надеть цилиндр. Он всеми силами противится («Не надену я этой каланчи, хоть убей, а не надену»), но в конце концов надевает. В этом же явлении он говорит, что чего доброго еще заставят носить очки. В последнем действии Сомов появляется «в цилиндре и пенсне». Там же он ищет свою дочь, а попадает к тезке дочери, жене Суйкова, которую порывается избить, принимая ее за свою дочь. Он приехал проучить дочь, оттаскать ее за косы, а приходится ему благословлять ее на брак со Светловым.