Двадцать девятая часть (Рашен Баб)

10

Большаков в срочнейшем порядке созвал совещание, которое опять можно было бы назвать партийно-хозяйственным активом. Ведь единороссы шли по стопам КПСС. В зале заседаний думы к двум десяткам местных депутатов присоединялись всевозможные районные начальнички и нынешние хозяева местной экономики, то есть предприниматели. Иван Петрович сидел за столом президиума, то нервно вертел в руке карандаш, то крутил черные упрямые усы, которые не желали закручиваться вверх. Он начал их крутить еще в ложбинке у гигантши, и это выглядело достаточно комично для тех, кто взирал на него снизу. Вообще вислые усы, сам лик его, пребывающий в вечном южном загаре и подчеркивавший

10

Большаков в срочнейшем порядке созвал совещание, которое опять можно было бы назвать партийно-хозяйственным активом. Ведь единороссы шли по стопам КПСС. В зале заседаний думы к двум десяткам местных депутатов присоединялись всевозможные районные начальнички и нынешние хозяева местной экономики, то есть предприниматели. Иван Петрович сидел за столом президиума, то нервно вертел в руке карандаш, то крутил черные упрямые усы, которые не желали закручиваться вверх. Он начал их крутить еще в ложбинке у гигантши, и это выглядело достаточно комично для тех, кто взирал на него снизу. Вообще вислые усы, сам лик его, пребывающий в вечном южном загаре и подчеркивавший как бы своенравное лукавство хозяина, у всех, кто видел его впервые, рождали одну и ту же мысль: «Казарлюга! Ну и казарлюга!»

После пребывания в ложбинке костюм Большакова распространял в помещении мощные феромоны молодого и здорового женского тела, которые у мужской части уважаемого собрания будоражили основной инстинкт. Глава районной думы, известный местный ходок, прямо-таки лип к Большакову, который от него отмахивался, как от настырной осенней мухи. Представительницы прекрасного пола тревожно оглядывались по сторонам, как бы пытаясь инстинктивно найти опасную соперницу, которая заполонила своими соблазнительными запахами всё помещение.

Казарлюга дождался, пока в зале не будет минимум зияющих пустотой кресел, и, крутанув ус, мощно крякнул и поднялся.

— От всей души поздравляю всех рощупкинцев с мировой славой. Отныне наше пгт, то есть поселение городского типа, Рощупки, всемирно известны!

— Новые Васюки! – бросил реплику кто-то из оппозиции.

— Благодаря кому? Нашей величайшей в мире гостье – Валентине Сыромятниковой, она же на немецкий манер – фрау Вольф! И собрали мы здесь вас, чтобы посоветоваться, как нам соответствовать и обеспечить пребывание знаменитой гостьи наилучшим образом. Не сомневаюсь, что она даст мощный толчок развитию Рощупков…

— Эта как толканёт, так толканёт! – опять встряла оппозиция и вызвала смех.

— Попрошу без реплик, всё очень серьезно! – прикрикнул Казарлюга и сверкающими от возмущения глазами обвел присутствующих. – У нас сейчас столько журналистов, бесплатная реклама на весь мир, так надо же воспользоваться этим. Надо срочно поднять туризм на небывалую высоту!

— Вэри велл! – раздалось вдруг в глубине зала, откуда поднялся энергичный мужчина импортного вида и шел к президиуму, продолжая говорить с явным акцентом, — это замечательно и очень правильно.

— Позвольте, кто вы? И что вам здесь надо? – спросил Казарлюга.

— Я хозяин британской фирмы «Рашен баб тур лимитед», — отрекомендовался англичанин и уточнил: — Бонд… Джеймс Бонд…

— Чего лимитед…- желал уточнить кто-то из неугомонной оппозиции, но тут же его заглушил звонкий женский голос: — Тот самый?!

— К сожалению, не тот самый, но полный тезка. Я готов организовать специальные туристические маршруты в ваш замечательный таун и платить десять процентов своего дохода в ваш бюджет.

— А у нас не десять процентов налога, а все девяносто пять! Да еще и откаты чиновникам безразмерные! – опять оппозиция зашумела.