Часть 28

— Пойдём играть? – отгоняя смутные мысли, сказал я.

— Пойдём… только в одну команду. Хорошо?

После игры, немного отстав от ребят, мы пошли рядышком. Уже стемнело, можно было, не таясь, взяться за руки и мы взялись.

— Через два дня в школу, — сказала Галка задумчиво. — Последний класс…Грустно как-то… И, не знаю почему, — тревожно. Папа сказал недавно, что нашу семью ждут большие перемены, но какие – не объяснил. Чтобы не сглазить, говорит.

— А я слышал, что через год-полтора

— Пойдём играть? – отгоняя смутные мысли, сказал я.

— Пойдём… только в одну команду. Хорошо?

После игры, немного отстав от ребят, мы пошли рядышком. Уже стемнело, можно было, не таясь, взяться за руки и мы взялись.

— Через два дня в школу, — сказала Галка задумчиво. — Последний класс…Грустно как-то… И, не знаю почему, — тревожно. Папа сказал недавно, что нашу семью ждут большие перемены, но какие – не объяснил. Чтобы не сглазить, говорит.

— А я слышал, что через год-полтора участок закроют. Может, это?

— Не знаю. Но вряд ли…

Мне показалось, что она что-то скрывает, однако расспрашивать не стал. Но вот она опять пристально посмотрела на меня и сказала:

— А ты, Коля, за лето изменился. Не заметил?

— Я в зеркало раз в год смотрюсь.

— Я не шучу. Ты какой-то серьёзный стал и… взрослый.

— Ты тоже изменилась.

— Как?

— Ты красивее стала.

— Скажешь тоже, — она отвернулась, но пальцы мои сжала крепче. — Конопатой была , конопатой и осталась… Побежали, а то ребята далеко ушли.

Ребят догнали почти у самой дороги и там попрощались. Я долго смотрел вслед, пока она вместе с другими не скрылась за поворотом, и всё во мне ликовало и пело. Завтра я снова увижу её, и так будет каждый день. И тревога, снедавшая меня все последние дни, вдруг исчезла, уступив место уверенности: ни что на свете не помешает нашей дальнейшей дружбе! А случившееся — сейчас виделось мне не более, чем досадным недоразумением. И я решил ничего ей не говорить. Потом видно будет…

Сказав Галке, что она изменилась и стала красивее, я нисколько не лукавил. Её серые, с зелёными искорками глаза стали ещё ярче, ещё глубже, а стройная фигурка, недавно похожая на мальчишескую, потеряла свою угловатость и приобрела мягкие плавные очертания. Я с первого взгляда, ещё в самом начале встречи, обратил на это внимание и был несказанно удивлён такой быстрой перемене.

…А в школе наш класс ожидала прямо-таки сногсшибательная новость: Серёжка Кузьмин бросил учёбу. Девчонки, всегда и всё знающие, шептались между собой по углам и многозначительно поглядывали на нас, мальчишек, словно и мы был в чём-то замешаны. Но вскоре узнали все. Посёлок — он и есть посёлок, да ещё такой маленький как наш: любая новость распространяется здесь со скоростью звука.

Оказывается, тётка Варвара прихватила в своей бане Серёжку и, всем известную в посёлке, молодую, разбитную вдовушку Ленку Козлову. Ленку она оттрепала за волосы, а Серёжку отвозила вожжами. «Если начал по бабам бегать, — сказала она, – место тебе не в школе, а на лесосеке». Через неделю директор школы Иван Григорьевич сам сходил к Кузьминым (седьмой класс всё-таки!), но тётка Варвара была непреклонна. Она твёрдо заявила: «В школу не пущу – от греха подальше. Прохфессора из него всё одно не выйдет, а сучки рубить – шести классов хватит».

Несколько дней в посёлке посудачили, посплетничали и на том всё закончилось. Как-то я встретил Серёжку у магазина, где он покупал папиросы. На голове его красовалась кепка «восьмиклинка», на одно плечё был накинут синий шевиотовый пиджак, брюки заправлены, хотя и в старые, но до блеска начищенные хромовые сапоги в гармошку. Ни дать, ни взять – первый парень на деревне. Куда мне теперь до него!

Он хлопнул меня по плечу и сказал:

— Привет, кореш! Грызём науку?

В его нагловатых глазах я не увидел даже тени смущения и озабоченности: напротив – он был доволен и весел.

— В школу не тянет? – спросил я его.

— Ну, ты даёшь! Мне эта школа вот так обрыдла! – он резанул ребром ладони по горлу. – В бригаде лучше, там мужики серьёзные. Если припрёт, можешь к нам приходить – ты справишься.

— А ты что, бригадир?

Серёжка хохотнул:

— Пока ещё нет…

На освободившееся место за моей партой сразу же пересела Галка, и это никого не удивило.