Часть 10

Кроме этого, мои собеседники обсуждали увлекательную идею своего совместного (плюс еще ленкин муж, разумеется) путешествия на яхте по Средиземному морю.

Путь наш лежал через городской сад. Весна была в разгаре, подсыхало – время рисунков на асфальте. Мы были в легких куртках, Пыкин в элегантном пальто. Резвились ребятишки. Трое – пацан лет пятнадцати и две девчонки помельче – шумно играли в незатейливую игру, заключавшуюся в перебрасывании пластиковой бутылки колы. Эта поллитровая емкость была полной, когда после одного особенно неудачного броска (неудачной была и вся затея) со всему маху шлепнулась нам под ноги. После этого она стала пустой.

Больше

Кроме этого, мои собеседники обсуждали увлекательную идею своего совместного (плюс еще ленкин муж, разумеется) путешествия на яхте по Средиземному морю.

Путь наш лежал через городской сад. Весна была в разгаре, подсыхало – время рисунков на асфальте. Мы были в легких куртках, Пыкин в элегантном пальто. Резвились ребятишки. Трое – пацан лет пятнадцати и две девчонки помельче – шумно играли в незатейливую игру, заключавшуюся в перебрасывании пластиковой бутылки колы. Эта поллитровая емкость была полной, когда после одного особенно неудачного броска (неудачной была и вся затея) со всему маху шлепнулась нам под ноги. После этого она стала пустой.

Больше всего липкой дряни на одежду досталось, как всегда, мне. Вот повезло, блин! Все замерли.

— В следующий раз бросайтесь минералкой! – сказал я ошалевшим деткам, чтобы разрядить обстановку.

Не разрядил. У Лены нашлось что добавить. Обращаясь к предводителю, она выразилась гораздо энергичнее:

— Как двину сейчас, пид..рас, гонд..н х……………!

Ребятишки быстренько разбежались. Вытирая одежду и чертыхаясь, мы двинули дальше.

“Пускай себе плавают. Хоть по Средиземному морю, хоть по Карибскому. Пираты им не страшны.” – подумалось мне.

Куртка и брюки нуждались в стирке. Предстоял вечер школьных друзей.

Билет в рай

Мастер взял стопку, выпил, неторопливо закусил.

— Был у нас токарь в бригаде, все его Михалыч звали. Так себе был человек, откровенно говоря: подловат, нечист на руку, мужиков начальству закладывал. Пил, конечно. На смене выпьет, отстранят его, так он еще выделывается.

Рассказчик ухмыльнулся.

— Пару раз, дело прошлое, получал он от меня в репу. Жену, опять же, лупил. Это, конечно, их жизнь, может так надо было. Придет она за получкой, – зарплату его ей выдавали – так всей конторе на него нажалуется, слезы в глазах. А Михалыч так сплюнет, скажет: «Ничего – побольше поплачет, поменьше поссыт!»

Мастер зажег сигарету, затянулся, выдохнул.

— Две дочери у него было… А как вышло: у старшей муж военный, они сразу отдельно. Не знаю даже где служили. Далеко. А младшая, какое-то имя у нее, Вера кажется… Нет – Вика… Или Вера… Короче, вышла за мужика, много старше ее и с ребенком. Как так получилось, не знаю, врать не буду. Пацан, Димка. И что-то произошло у них, мужик ревнивый как кабан, может застукал с кем, избил. Короче, закрыли его, по бытовухе. А потом куда-то он пропал, не то погиб, не знаю. Так вот, значит, Димка неродной, и дочери, этой Вере, вроде как не нужен. Сама, дело молодое, с парнем закрутила, сына старикам стала подкидывать. Михалыч ругался: твари, говорит, каким местом думают?! Вероника! Вот — вспомнил!

Налили еще по одной, выпили.

— А после как ни поговоришь с ним, все Димка да Димка: Димка класс без троек закончил, Димка на гитаре учится, Димке компьютер купили. Заходил он пару раз, хороший такой пацанчик, льнул к нему, дедом называл. Старуха – та, видимо, не очень… Кормила, конечно, одевала, но бабы – они различают как-то родную-неродную кровь.