Часть 10
Сегодня я твердо знаю, что все они об этом прекрасно знали, но делали вид, что ничего не происходит. Якобы школа живёт и работает в нормальном режиме. Директору хотелось похвалиться в очередном липовом отчёте об успехах и благополучии своей школы. Зачем же говорить о плохом, зачем вообще замечать плохое? Но то, что происходило в нашей школе, нельзя было назвать просто плохим. Плохо, когда ученик не выучил задание, плохо, когда мальчик дернул за бантик девочку, плохо, когда кто-то списывает у соседа по парте. Но когда куча хулиганов терроризируют школу, наносят телесные повреждения ученикам, потрошат карманы в раздевалке, воруют полушубки и сапоги,
Читать далее
Часть 9
Ко мне медленно и нехотя подошёл пацан, года на два старше меня, с длинным чубом, закрывающим глаза, и отвисшей нижней губой. «Мочи его», — кричала толпа. Перед моими глазами вдруг появилась та самая чёрная дерматиновая груша, висящая в дверном проёме. Я ударил несколько раз противника и разбил ему лицо. Пацан сел на колени, сплёвывая кровь. Какие-то секунды толпа стояла молча, потом крик: «Ах ты, сука, тварь, ну держись». Я увидел, как один из «авторитетов» достал из кармана отвёртку. С этим мне было явно не справиться. Детина был лет на пять старше меня и намного выше ростом. Я стоял у
Читать далее
Часть 8
Были шалуны, безобидные трепачи, но отморозков не было. Школа, именно школа начала в корне менять моё представление о жизни. Я видел, как избивали слабых только за то, что они были слабы. Дети с физическими недостатками вообще не считались людьми. Подонками в основном были дети из неблагополучных семей, хотя и из благополучных семей было немало выродков. Второгодники, тунеядцы-неучи, такие вот немытые, непричёсанные, дурно-пахнущие скоты, размахивающие кулаками и плюющиеся матом, гордо называющие себя — «королями». Хотя в действительности трусы и просто дрянь. Однажды меня остановили на лестнице три охламона второгодника из старших классов. Они требовали денег, вырвали из рук портфель и
Читать далее
Часть 7
Сидели мы как-то в беседке, где забияка и шалун, мальчик Павлик заряжал самопал. Зарядил, как положено, но вместо дроби набил в ствол обломки спичек, песок, кору от дерева. Чиркнул о спичечный коробок и, направив дуло, мне в лицо, выстрелил с трех метров. Неделю я ходил с красным, заплывшим глазом, и больше в такие игры не играл никогда.
Любим лакомством у нас мальчишек была чёрная строительная смола. Рабочие – строители растапливали большие куски смолы в бочке на костре и заливали ей крыши домов, стеля сверху рубероид. Мы же воровали кусочки этой смолы и с наслаждением жевали, называя жвачкой.
Читать далее
Часть 6
Жили бабушка с дедушкой в деревянном с паровым отоплением бараке у реки Урал. Бабушка Маня не ругала меня за побеги из садика, мне было хорошо, а главное в соседней квартире жил мальчик Миша, с которым мне было весело и интересно. Ещё я очень любил Мишкиного отца дядю Диму Арсентьева. Это был удивительный добрейший человек — музыкант, работавший в доме культуры. Дух захватывало, когда я слушал, как он виртуозно играл на трубе. Дядя Дима называл нас «детёнышами» и часто бесплатно пропускал в кино, которое крутили в Доме культуры. Несмотря на то, что Мишка был на шесть лет старше, между нами
Читать далее
Часть 5
Вот я вижу отца, он машет мне, и я пулей лечу ему на встречу. Я свободен! Ура! Отец берёт меня за руку, и мы идём в магазин игрушек. Покупаем пистолет и пистоны к нему, потом на Урал, на фонтан и домой. Я очень любил своего отца. Это был глубоко порядочный человек. Как и многие порядочные люди, он робел перед хамством, и это только подчёркивало его культуру и доброту души. Вечером отец лежал на диване и курил, по радио передавали футбол. Я же ползал, по полу расставляя в ряд оловянных солдатиков. А утром, был мороз и меня силой, упорно поднимали
Читать далее
Часть 4
Но сам ли я, по собственному ли желанию выбрал это место? Получается, что нет. Смогу ли я спрыгнуть на ходу, остановить карусель, заставить вращаться её в другую сторону? Тоже нет. Есть, одна карусель, против которой я ничего не могу сказать, тут все правильно и эта карусель называется вечностью. В ней вращается всё живое и не живое, сама вселенная, бесконечность, звезды, жизнь и смерть, я, ты, океаны и ветры, степи и горы.… Но есть и другая карусель, в которую меня посадили насильно, не спросив моего согласия. Эта карусель придумана людьми и к ней у меня множество претензий и вопросов, много
Читать далее
Часть 3
Издать ее можно, разумеется, за свой счет, но издавать нужно на предельно возможном высоком уровне, иначе выход поэтической книги станет напрасной тратой денег, обернется разочарованием автора и читателей.
Что можно посоветовать Ю.Хрущеву по поводу автобиографической вещи? В первую очередь пойти в библиотеку и набрать автобиографических произведений, прочитать их, «подсмотреть», как авторы справляются со своими замыслами. Не для заимствования или копирования, а для того, чтобы определиться со своим замыслом, с композицией произведения, стилевыми особенностями, постараться взглянуть на свое произведение как бы со стороны, чужими, предельно придирчивыми глазами.
Если придет желание коренным образом переделать текст, то позволю себе подсказать
Читать далее
Часть 2
И тот начинает зевать, поскольку ему не интересны резоны, к тому же общеизвестные, поскольку он не вовлечен в процесс сотворчества, то есть исследование жизни, познания ее.
Удручающе много в рукописи канцеляризмов, словесных штампов, но очень мало свежих выражений. Почти каждого своего положительного героя Ю.Хрущев называет добрым, но это даже при вариациях этого понятия создает унылую картину. Опять же Ю. Хрущев не дает нам возможности сделать вывод из описываемых событий о моральных качествах персонажа, а пишет словно в партийно-профсоюзной характеристике, что человек обладает такими достоинствами, стало быть, он такой.
Автор не смог справиться со своими чувствами, когда писал
Читать далее
Часть 1
Юрий Хрущев. На одном дыхании
Оценивать произведения-автобиографии так же сложно, как и писать их. «На одном дыхании» Ю.Хрущева, вне всякого сомнения, является автобиографическим, можно сказать, исповедальным, очень личностным, но это литературное произведение, и на него распространяются законы литературы, исходя из которых автору следовало бы создать как бы кодекс законов для своего конкретного детища и следовать им.
Считается, что каждый человек может написать одну хорошую книгу — о своей жизни. Однако написать такую книгу весьма непросто, легкость здесь кажущаяся, более того, она способна сыграть роль ловушки для автора. Мне кажется, что именно в такую ловушку
Читать далее