Бонильи и Х.Л. Абельяна.

Арабская литературная философия в Испании

С середины XII века Испания начинает играть роль своего рода транзитного пункта переноса высокоразвитой арабской и еврейской философии и науки в средневековую христианскую Европу. Эта новая роль страны была обусловлена рядом обстоятельств, из которых наиболее существенные были связаны
Читать далее →

Интерес к школе отмечается уже в 40-е годы XIX века. Однако, после выхода в свет фундаментальной работы А. Журдена «Критические исследования времени переводов на латынь Аристотеля, а также греческих и арабских комментариев, выполненных схоластами» (Париж, 1843) проходят около 40 лет до того времени, когда исследования этого судьбоносного эпизода из
Читать далее →

Читатель может только предполагать это, опираясь на отдельные намеки, разбросанные в тексте романа. «Техника Конде своеобразна: он говорит и одновременно недоговаривает, как будто рисуя что-то и тут же стирая нарисованное. На многих эпизодах романа лежит печать риторики противоречия, всегда четкой с точки зрения синтаксиса и в то же время
Читать далее →

Гаспаров отмечает, что встреча Иуды и Низы на улицах Нижнего Города мизансценически точно воспроизведена в первой встрече Мастера и Маргариты, а мизансцена избиения Варенухи Бегемотом и Азазелло повторяется в исторической части в сцене убийства Иуды. Эти повторения можно, с одной стороны, рассматривать как проявления принципа «лейтмотивного построения» (термин Б. М. Гаспарова),
Читать далее →

Перекличка «исторического» и «современного» планов у Булгакова и Конде. И Булгаков, и Конде оставляют для внимательного и заинтересованного читателя немало ключей, свидетельствующих, что между современной и исторической частями их романов существуют не только отношения авторства, но и отношения тождества, параллелизма.

«В двух переплетенных и в каком-то смысле
Читать далее →

Остановлюсь чуть подробней на этом предположении. «Грифон» кончается словами: «Мартин поднял письмо и протянул ей. И они принялись читать его вместе». В финале романа с героем Конде происходит несколько чудесных превращений, которые могут оказаться значимыми для судьбы его еще не написанной книги. Профессор возвращается из своих странствий на родину,
Читать далее →

Так же и Понтий Пилат не создан Мастером – он им «угадан»: Мастер пишет роман об Иешуа и Понтии Пилате, о том, чего никогда не видел, но каким-то непостижимым образом ему удалось описать события многовековой давности именно так, как они происходили. Примечательно, что в предисловии к русскому изданию романа
Читать далее →

В главе «» «Дон Кихот» прямо упомянут в одном ряду с «Фаустом» и «Мертвыми душами» – произведениями, значение которых в контексте романа Булгакова несомненно.

Сходный прием использует и Конде. Как известно, автор «Дон Кихота» дважды упомянут в своем романе: как писатель Сервантес, автор «Галатеи», и как отважный
Читать далее →

Перечисление пупов земли, очевидно, значимо для соотношения двух сюжетов романа: в этих городах бывали и Посланец, и Приглашенный Профессор (и сам Конде: писатель родом из Альяриса). Влюбленный Грифон, придуманное чудовище (Конде вообще описывает создание романов как «усердное извлечение из потаенных глубин самого себя обитающих там чудовищ» (69)), обретает в
Читать далее →

В обоих романах повествование ведется в двух планах, которые можно условно обозначить как «исторический» и «современный». Принципиальное сходство двух романов, дающее возможность для сопоставления их структуры, состоит в том, что историческая часть создана писателем – персонажем современной части романа. История Посланца – это ненаписанный (во всяком случае, в рамках
Читать далее →