Сто шестьдесят пятая часть
— Мои черти не могут стать доброжилами, они должны оставаться чертями. Или вы намекаете на то, что и мы с вами должны поменяться местами?
— Упаси Бог!
— Так неужели вам непонятно, что если мы Злу и Добру задумали вернуть истинное значение, то самый первый шаг к этому — понимание того, что есть что и кто есть кто? Разве можно создать нечто, допустим, красивое, не понимая, что такое Красота? А Добро ваше любимое?! А Зло мое растреклятое?! И прекратите мне диктовать ваши условия, потому что я — не побежденный, и вы — не победитель. Победителей
Читать далее
Сто шестьдесят четвертая часть
Несколько тысяч земных лет продрожал он на астероидной каторге, пока Вселенский Сатана не вспомнил о нем и не направил в Россию. Неужели сатанинская интуиция подсказала Всенечистому, что именно тут пригодится ему опыт созерцания белого карлика? Звездочет, убеждал себя Лукавый, имел в виду не физическое явление, а общественное. Это не формула, а метафора, образ и, как всякий образ, многоплановый, с уровнями смысла больше одного.
Диссидент-звездочет не распространялся по поводу характеристик красных гигантов, хотя, конечно же, подразумевал под ними крупных деятелей русской революции, красных не столько по содержанию, сколько от пролитой ими крови во имя светлого будущего — самые
Читать далее
Сто шестьдесят третья часть
— Тут ни убавить, ни прибавить. Но если честно, то меня беспокоит осатанение на радикальной основе под самыми демократическими, либеральными, с одной стороны, и консервативными лозунгами, с другой. Демократия у нас самая антинародная, либералы наши — самые заядлые враги свободы, ну а консерваторы — самые лучшие мечтатели о светлом будущем. А ведь все это на нашей с вами памяти было, было и еще раз было… Прекраснодушные либералы превращались в соглашателей, и в радикалов, и в террористов. Либералы на начальной стадии вообще-то симпатичные люди, но до тех пор, пока не начинают превращаться в нечто прямо противоположное. Мои доброжилы тоже ведь
Читать далее
Сто шестьдесят вторая часть
Грядущее для самого захудалого чертенка было привлекательно, как для кота валерьянка. Оно пьянило и неудержимо влекло к себе, и жажда была настолько велика, что все специалисты по будущему, как правило, от Лукавого — или свет несущие люциферы, или же от них профессора и академики науки, питающие страсть к раскрашиванию грядущего в пастельные тона. Надо ли особо подчеркивать то прискорбное обстоятельство, что твердо обещанные в России перемены к лучшему никогда не сбываются?
Великий Дедка мог решиться посмотреть будущее, но если бы он сделал это, то в будущем и остался бы навсегда. Прямого сообщения настоящего с будущим нет, иначе
Читать далее
Сто шестьдесят первая часть
Стадия серых карликов, часть 18
Глава пятьдесят вторая
Куда пошел Иван?
Этот вопрос задал себе Дух Неглинский, и неизвестность Иванового пути омрачала радость оттого, что у предводителя нечистой силы не достало лукавства совратить душу поэта. Великий Дедка считал себя относительно чистым, так сказать, в мелкий и редкий горошек, ибо он действительно приходился очень дальней родней джентльменам с копытами и хвостами с пушистой кисточкой. Добро в нем пересилило, а горошек выполнял роль прививки, не позволяющей лукавством заболевать всерьез и основательно. Да и народ считал домовых в основном своими.
Читать далее
Сто пятьдесят девятая часть
Среди персонала вдруг образовалась такая кутерьма, что она вначале подумала: ну вот, опять война, опять какой-нибудь Чернобыль…
К счастью — не война, очередная борьба за чистоту, смену ковровых дорожек, протирание хилых больничных цветов, смену белья в палатах. Ни слова не говоря, какие-то дебелые девицы выволокли койку с Ваней и помчались с нею по коридору — в этот момент и подумала Мокрина Ивановна, что они эвакуируют его в бомбоубежище. С разгону ножка койки попала колесиком в щель — бедный Ваня едва не слетел на пол. У Мокрины Ивановны оборвалось все внутри, хорошо еще, что она бежала рядом и
Читать далее
Сто шестидесятая часть
— Вот-вот, — улыбнулся Ваня. — Сменить старый аппарат на новый, еще более алчный?
— Ваня, не пойму я что-то тебя. Да ведь от застоя ты сам стоном стонал, забыл?
— Не от застоя. От дураков, особенно активных. Вон в Англии тысячу лет застой, у них и идеология застойная, то есть консервативная. Как они живут и как мы? Что же плохого в том, что людям постоянно и все время хорошо?
У Вани заиграл на щеках горячечный румянец, глаза нехорошо заблестели, появилась одышка. Мокрина Ивановна решительно вмешалась в разговор, взяла за рукав гостя
Читать далее
Сто пятьдесят восьмая часть
Ваня же, шельмец, беспокойство взрослых вокруг него понял по-своему и удюрился. «На счастье», — прошептала Полина, подавая тяжеленного Ваню младшей сестре, и в последние секунды, потому что машина завывала совсем рядом, сказала, чтобы она спряталась в огородах и подождала, когда машина уедет, что в авоське письмо дяде Антону, деньги и документы. И чтоб не на своей станции садилась, добиралась до Чернигова пешком.
Две ночи они ночевали в поле, в старой соломе, благо было лето. В харьковском поезде, когда она уснула, какие-то самодеятельные экспроприаторы умыкнули узел — с документами, с остатками денег, с одеждой и с письмом дяде
Читать далее