Девятая часть (Рашен Баб)

Хотя бы по тому, что выросла она до таких размеров на европейских хот-догах, гамбургерах и чизбургерах – если бы эта общественность знала, как в данном случае была права!

На всякий случай антидопинговый комитет хотел провести анализ ее крови и мочи, но Фриц не пустил лаборантов на стадион, обвинив антидопингистов в нарушении прав личности своей супруги. К скандалу подключились спортивные врачи, которые окунулись в рассуждения о том, может ли Рашен Баб по состоянию своего здоровья участвовать в спортивных соревнованиях или же ее гигантизм является патологией? Фриц нанял несколько адвокатов, которые сумели в судах доказать, что ряд средств массовой информации

Хотя бы по тому, что выросла она до таких размеров на европейских хот-догах, гамбургерах и чизбургерах – если бы эта общественность знала, как в данном случае была права!

На всякий случай антидопинговый комитет хотел провести анализ ее крови и мочи, но Фриц не пустил лаборантов на стадион, обвинив антидопингистов в нарушении прав личности своей супруги. К скандалу подключились спортивные врачи, которые окунулись в рассуждения о том, может ли Рашен Баб по состоянию своего здоровья участвовать в спортивных соревнованиях или же ее гигантизм является патологией? Фриц нанял несколько адвокатов, которые сумели в судах доказать, что ряд средств массовой информации перешли в этих рассуждениях грани допустимого и поплатились за это солидными суммами.

Как ни странно, Фрица больше заботил немецкий приоритет ее прозвища, и он настаивал, чтобы его удивительную жену называли Русиш Баб, а не по-английски – Рашен Баб. Но англоязычное прозвище в средствах массовой информации одержало победу.

Строительные фирмы предлагали построить специальный домик, который по мере роста Гигантеллы можно будет легко увеличивать новыми модулями. Фриц не решился принять предложение, на реализацию которого потребовалась бы куча денег. В конце концов, деньги можно было бы заработать, но основные его усилия, казалось бы, были направлены на поиски кардинального излечения супруги. Он обращался к самым авторитетным медицинским специалистам, в том числе к генетикам, иммунологам, эндокринологам, заказывал безумно дорогие исследования в лучших лабораториях мира, но никто не дал вразумительного ответа на вопрос, что же происходит с его женой. Все они, как сговорились, поражались идеальным здоровьем молодой сибирячки.

Фриц как-то получил предложение от одного господина в неопрятной бороде и с неприятным, явно английским акцентом поспособствовать их семейной паре в искусственном зачатии.

— Простите, кто вы? — не очень вежливо спросил Фриц гостя.

— Гинеколог. Довольно известный в Великобритании. Бонд, Джеймс Бонд.

Имя и фамилия гинеколога показались Фрицу знакомыми, но в тот момент он не мог вспомнить, где их слышал.

— Почему вы решили, что нам нужна ваша помощь? – спросил он.

— Не сомневаюсь, что вы думали о наследнике. Но оплодотворение при необычных размерах вашей супруги объективно затруднено.

— Решили на нас заработать?

— А почему бы и нет?

— Вы давали клятву Гиппократа?

— Разумеется.

— Так почему же вы пришли ко мне с предложением заставить рожать женщину, которая больна неизвестной болезнью? Чтобы эту болезнь унаследовал и ребенок? И как же все это можно совместить с важнейшим принципом Гиппократа — не навреди? Не трудитесь сформулировать ответ, ваше время истекло.

Фриц прекрасно знал психологию таких посетителей — если их выставляли в дверь, то они норовили вернуться через окно и добиваться своего. Одно дело делать хороший бизнес на особенностях супруги, но другое дело — обрекать на гигантизм свое дитя. Если бы Валентина заглянула в его дневник, то прочла бы там, что ее муж не так уж и заинтересован в определении ее диагноза, а уж тем более – в лечении.