Коста считает себя

Коста считает себя поэтом-пахарем. Сердце народа — это его «изобильная земля», «думы страны» — его «осенняя жатва». Поэта-пахаря, жнеца народных дум, не потсигнет бедность, ибо весь мир «скорбью наполнен земною. Да и образ поэта-пахаря, поэта-сеятеля прямо перекликается с аналогичными образами у Пушкина («свободы сеятель…») и у Некрасова («Сеятелям»). Такова в принципе эстетическая позиция Коста в «Ирон фандыр». Она явно полемична, если сравнить ее с позицией некоторых его современников. Он противопоставлял им свое революционно-демократическое понимание «смысла и цели жизни и поэзии». Политическая лирика Коста проникнута теми же идеями,, что и его публицистика, т. е. в центре внимания поэта вопросы экономческого и общественно-политического положения народа. Один из основных мотивов политической лирики Коста в «Ирон фандыр» точно сформулирован в поэме «Кому живется весело» — «что за жизнь народная, когда в земле нужда!». Вопрос крайнего безземелья горцев-крестьян, многократно поднимавшийся поэтом в публицистике, ставится и в ряде стихотверений «Ирон фандыр». В стихотворении «Спой!», в котором повествование ведется от имени горца-крестьянина* говорится: Всех людей земля кормит… Спой! Когда будешь оплакивать меня… О горе, — скажешь,— Отняли у нас землю! (подстрочник) В стихотворении «Додой» также говорится об отнятых землях — «горы отняли» (в другом варианте «нивы отняли»), 268 но резче всего земельный вопрос ставится в стихотворении «Взгляни»: Народ, изнуренный заботой, Нет места тебе ни в горах, Ни в наших привольных полях: Где бы сесть, где ходить, где работать!