Пастух

Вернее всего предположить, что Коста использовал публикацию Ерова. В этом убеждает нас и то, что Коста сохранил название, данное легенде Еровым («Плачущая скала»), но заменил и конкретизировал подзаголовок — «осетинская легенда». Еров подверг легенду литературной обработке и даже привнес в нее собственный оценочный элемент. Об этом свидетельствует стремление индивидуализировать образы, окружить образ Куденета ореолом самоотверженного страдальца за интересы аула, сделать из него трагического героя. Вольность обработки проглядывает и в том, что Еров: нередко привносит в легенду элементы русской устно-поэтической («соседи внезапно, как снег на голову, совершали вторжения выкрадывали красных девушек») и сентиментально-романтической фразеологии. На наш взгляд, таким привнесенным «элементом» является и само название легенды «Плачущая скала». Как видно, Ерова поразила именно фантастическая сторона сюжета и этот момент подчеркнут названием легенды. По мнению Коста легенда была сложена не о «плачущей скале», а о «материнских слезах». Поэма заканчивается так: Из скалы, на которой мать с сыном сгорели, Ударил родник. Баяны о нем песню сложили, Тот родник зовется «материнскими слезами». Слышал ли Коста народную песню под названием «Материнские слезы» или это художественный вымысел поэта? Такой песни нет в известных записях осетинской народной лирики, поэтому пока можно полагать, что это вымысел поэта.