Борьба различных и противоположных тенденций и направлений в западной куль­туре и искусстве

Впрочем, это — их вполне сознательная позиция, поскольку они категорически отказываются видеть и предпочитают поэтому говорить о некоем обобщенном символе культуры как таковой, вступающей в про­тиворечие с развитием экономики и политики. Динамикой раз­вития всей культуры и искусства капиталистического общества оказывается здесь стремление к гедонистическому самопроявлению интеллигентского «Я», в чем, как мы могли убедиться вы­ше, «новые» консерваторы и обвиняют контркультуру.

Под их пером встает кошмарная картина: стихия «социаль­ного гедонизма» охватила все западное общество, подчинила себе его культуру и искусство, лишила капитализм «общей ве­ры и цели»… Рост и укрепление демократических тенденций и направлений в современной западной культуре и искусстве истолковывается с этой точки зрения как потеря должной меры защитной изоляции элиты — как социальной, так и художест­венной— от массы, как кризис традиционных буржуазных об­щественных и художественно-эстетических авторитетов и пред­ставлений, делающий элиту подверженной «капризам масс». Эти тенденции вызывают у «новых» консерваторов особые опасения потому, что сами массы, с их точки зрения, неспособ­ны ни к наукам, ни к искусствам, более того, они являются неразумными, иррациональными, подверженными «социально­му гедонизму», который в свою очередь оказывается угрозой для стабильности буржуазного общества. Само перерождение буржуазного индивидуализма в социаль­ный гедонизм объясняется «новыми» консерваторами ссылками на якобы неизменную человеческую природу, исполненную злых, иррациональных и эгоистических импульсов,— то есть, по сути дела, с помощью ставших уже традиционными консервативных аргументов.