В поисках Цацы (Часть 107)

Это была первая встреча двух лучших подруг детства за десять лет разлуки. Одна из них эмигрировала, а другая осталась, хотя тоже могла это сделать. Потом они поссорились и обе ужасно от этого страдали. И вот теперь, спустя годы, они наконец нашли в себе силы к примирению и отправились для этого в дальнее путешествие без семей, чтобы побыть вдвоем, как в далеком детстве.

Изабелла и Николь с детского сада уже тридцать пять лет называли друг друга Бубу и Коко, с ударением на последнем слоге. Почему Бубу — сокращенно от имени Белла, сначала было Бэбэ, а потом перешло в

Это была первая встреча двух лучших подруг детства за десять лет разлуки. Одна из них эмигрировала, а другая осталась, хотя тоже могла это сделать. Потом они поссорились и обе ужасно от этого страдали. И вот теперь, спустя годы, они наконец нашли в себе силы к примирению и отправились для этого в дальнее путешествие без семей, чтобы побыть вдвоем, как в далеком детстве.

Изабелла и Николь с детского сада уже тридцать пять лет называли друг друга Бубу и Коко, с ударением на последнем слоге. Почему Бубу — сокращенно от имени Белла, сначала было Бэбэ, а потом перешло в Бубу, потому что она с детства всегда обо всем имела суждение и очень часто бубнила без остановки: «Бу-бу-бу». Вот ее Коко и стала звать ласково — Бубу. Коко находила, что в чертах лица Бубу проглядывается что-то от известной «Джоконды» — такие же размытые и неуловимые черты круглого лица и таинственная улыбка, будто сошедшая со старинной картины на лицо подруги. Но в противовес яркие, как черные маслины, глаза смотрели серьезно и оценивающе. И спустя годы природа сохранила Бубу ее прекрасное лицо, но фигура Бубу после трех родов расплылась, и, несмотря на диеты и физкультуру, она напоминала надувного олимпийского мишку.

Свою подругу Николь Бубу называла Коко, потому что в детстве та немного заикалась, когда выговаривала свое имя, и получалось не Николь, а Ко-ко-коль, а потом, и вообще проще и красивее звучит — Коко. Так считала Бубу и с нежностью звала свою подругу таким почти французским именем. Коко в глазах Бубу походила на героиню классического балета «Сильфида» — такая же тонюсенькая, порывистая и эфемерная. Годы, наоборот, не отразились на фигуре Коко, но лицо — в сетке мелких морщин, и в особенности мешки под глазами и уверенный взгляд холодных серых глаз предательски выдавали ее далеко не юный возраст.

Бубу профессор. Она после эмигрантских скитаний живет и преподает в университете на юге Франции.

Коко после рождения сына вот уже шестнадцать лет не работает в конторе, занимается домом и воспитанием сына. Ну и еще, как любая хорошая жена, она на побегушках у мужа — директора мелкой фирмы. Коко всю жизнь живет в Москве, выезжая с семьей иногда в заграничные путешествия.

Итак, подруги шли вдоль живописного озера и разговаривали. Сначала они хотели не говорить о причинах их ссоры — слишком больно. Но потом, поддавшись внутреннему порыву, они стали высказывать друг другу свои претензии и оправдания. Они захотели именно сегодня примириться навсегда — понять и простить друг друга. Подруги внимательно выслушивали друг друга, стараясь не перебивать. Какими же нелепыми казались теперь причины их размолвки.

— Ах, если бы я тогда знала? Почему ты не рассказала мне? — восклицала то одна, то другая, то заливаясь при этом краской стыда, то глотая слезы от раскаяния и жалости.

— Как ты могла, Бубу, приехать в Москву на целую неделю на симпозиум и позвонить мне только в последний день?

— Как ты не понимаешь, Коко? Я была очень занята!

— А ты, как ты могла отказать мне в просьбе, когда я была в безвыходном положении? Костю могли убить, а ты мне холодно сказала: «Прошу по этому вопросу меня не беспокоить».